Герой Советского Союза
Серебрянников Александр Георгиевич
Помощник командира взвода 25-го гв. стр. полка
 |
Помощник командира взвода (парторг 8-й роты) 25-го гвардейского стрелкового полка 6-й гвардейской стрелковой дивизии 13-й армии Центрального фронта, гвардии старший сержант.
Родился в июне 1904 года в деревне Малоказаккулово ныне Учалинского района (по другим данным - на станции Юрюзань ныне Белорецкого района) Башкирии в семье рабочего.
Русский. Член ВКП(б) с 1943 года.
Образование начальное. Работал пимокатом в городе Верхнеуральске Челябинской области, в обувной артели в городе Белорецке (Башкирия).
В Красную Армию призван в феврале 1942 года Белорецким райвоенкоматом Башкирской АССР. В действующей армии с мая 1942 года.
Помощник командира взвода 25-го гвардейского стрелкового полка (6-я гвардейская стрелковая дивизия, 13-я армия, Центральный фронт) гвардии старший сержант Серебрянников А.Г. отличился в боях на орловско-курском направлении.
Заменив выбывшего из строя командира взвода, Александр Серебрянников руководил отражением восьми ожесточённых атак противника.
7 июля 1943 года в критический момент боя, когда группа вражеских автоматчиков прорвалась на позицию, отважный гвардии старший сержант поднял взвод в контратаку и восстановил положение, но сам пал смертью храбрых в этом бою. Похоронен в селе Ольховатка Поныровского района Курской области.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 августа 1943 года за образцовое выполнение заданий командования и проявленные стойкость, мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии старшему сержанту Серебрянников Александр Георгиевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Награждён орденом Ленина.
Навечно зачислен в списки воинской части.
Именем Героя названы улицы в районном центре Белорецкого района Башкирии - городе Белорецке. В декабре 1965 года у здания средней школы № 17 города Белорецка открыт памятник А.Г. Серебрянникову.
Из наградного листа на А.Г. Серебрянникова:
"... в бою на орловско-курском направлении с 7 июля 1943 года в отражении крупных атак противника проявил исключительное мужество, геройство и отвагу...
Когда командир взвода выбыл из строя, сложилось критическое положение, когда над позициями 8 стрелковой роты бушевало пламя огня и металла, тов. Серебрянников по своей инициативе принял командование на себя и руководил отражением ожесточённых атак противника. В этом бою лично уничтожил свыше 50 автоматчиков, отбил своим взводом 8 атак противника. Когда группе автоматчиков удалось ворваться в траншеи 8-й стрелковой роты, тов. Серебрянников поднял свой взвод в решительную контратаку,уничтожил противника и занял прежнее положение. Дважды раненный, истекая кровью, не ушёл с поля боя и до последней минуты своей жизни руководил взводом.
В последней ожесточенной схватке с возгласами "За Родину! За Сталина!" поднял свой взвод, но вражеской пулей был сражён".
Воспоминания ветеранов 6-й гв. стр дивихии о подвиге А. Г. Серебрянникова
Командир 25-го гв. СП, в котором он воевал, Н.А. Смирнов пишет, что подвиг совершен 6 июля на высоте, обращенной склоном к Кашаре, т. е. у Ольховатской траншеи.
В словаре «Герои Советского Союза» говорится, что подвиг совершен 8 июля. Но это не так. Весь фактический материал подтверждает Н. А. Смирнова. Бои у Ольховатской траншеи шли два дня, 6 и 7 июля. Причем 7 июля в первой половине дня (скорее всего утром) рубеж обороны 3-го батальона 25-го гв. СП был прорван.
Наступали здесь гитлеровские войска, с одной стороны, пришедшие на плечах отступавших подразделений правого фланга 203-го гв. СП, и с другой те, которые прорвали 6 июля рубеже Подсоборовка—х. Степь.
О Серебрянникове написано много. Мы приведем одну из статей, автором которой является Н. А. Алексеев. При чтении следует учитывать сведения Н. А. Смирнова о том, что утром 6 июля вслед за захлебнувшимся контрнаступлением советских войск, противник прорвал рубеж нашей обороны, образовавшийся к исходу дня 5 июля, и нанес мощный удар по позициям советских войск.
« ...Парторг 8-й роты гвардии старший сержант Александр Георгиевич Серебрянников был уже на ногах, когда солнце еще не успело щедро разбросать свои золотистые лучи по земле. Утро 6 июля выдалось ясное. Вокруг было тихо, и в воздухе распространялся запах наливающейся ржи. Парторга интересовало все: как гвардейцы позавтракали, какое у них настроение. Он хотя и знал, что впереди, в двух километрах, правее разбитой Самодуровки, притаилось наше боевое охранение, что оно оберегает от неожиданностей, но полностью соблюдал меры предосторожности. Не вылезая из траншеи, обошел расположение роты, проверил, как несут службу дежурные пулеметчики, и остановился у своего взвода.
В это время и обрушился на гвардейцев артиллерийский удар большой силы. Фашисты начали артподготовку к наступлению. Сразу же в воздухе повисли сотни гитлеровских стервятников с черными крестами. Они сбрасывали на головы оборонявшихся тысячи бомб. Все утонуло в дыму и пыли. Даже солнце казалось, спряталось за дымовую занавесь. Гвардии старший сержант увидел, как два «юнкерса», не выйдя из пике, врезались в землю. На месте их падения в небо взметнулись столбы черного дыма. «Хорошо работают зенитчики», - подумал Александр Георгиевич. Но когда узнал, что фашистских стервятников подбили из пулемета гвардейцы старший сержант И. Ф Махорин и ефрейтор И. А. Удальцов, то постарался сейчас ж рассказать об этом воинам роты.
— Вот как наши бьют гадов, бейте их так же метко!
Как только бушующий шквал огня перенесся в глубину нашей обороны, впереди показались фашистские танки и пехота. Их было много. Танки вели огонь сходу. Солдаты из боевого охранения своим огнем рассеяли часть пехоты и отошли такой был приказ. Теперь враг шел прямо на окопы гвардейцев. Когда фашисты приблизились на дальность действительного огня, воины пустили в ход все имеющееся оружие. Заговорили одноголосо пулеметы, затрещали автоматы, захлопали винтовки.
Скошенные меткими очередями, падали фашистски солдаты. Перед позициями гвардейцев уже валялись десяток трупов захватчиков, запылали два танка, подбитые артиллеристами, орудия которых находились на прямой наводке. Потеряв много живой силы, фашисты вынуждены были отступить.
— Легко отбили первую атаку гитлеровцев,— сказал Серебрянников.— Но теперь-то мы обнаружены - только держись. И парторг не ошибся. На этот раз снаряды, мины рвались перед бруствером, а иные и в траншеях. Появились первые потери. От солдата к солдату и до Серебрянникова донеслись слова:
— Лейтенанта убили!
Вдали показалась новая волна атакующей цепи, идущей за танками, которых было не перечесть. Прикрываемые бронированными машинами, фашистские солдаты шли во весь рост. Хмельные, они орали что-то и строчили из автоматов. У гвардейцев, даже оставшихся без командира, не было паники. Сквозь треск автоматных очередей они услышали слова парторга:
— Слушай мою команду. Огонь открывать только по сигналу!
И когда, наконец, команда была подана, гвардейцы всю свою огневую мощь обрушили на ненавистного врага. В ход пошли гранаты, и гитлеровцы снова отступили.
На второй день по траншее разнеслась весть о подвиге командира 45-мм.о орудия гвардии сержанта С. А. Самойленко.
Находясь на прямой наводке, он со своим орудием один из первых принял вражеский удар. В единоборстве с «тиграми» артиллеристы выстояли более суток и сожгли четыре вражеских танка. Однако один из «тигров» засек орудие и дал несколько выстрелов в упор. Снаряд разорвался на огневой позиции, вывел из строя весь расчет и тяжело ранил его командира гвардии сержанта С. А Самойленко.
Гитлеровцы решили добить орудие и направили на него свой танк, чтобы раздавить храбрецов. Видя это, гвардии сержант собрал последние силы, подполз к орудию, зарядил его и выстрелил по стальной фашистской громадине. Метко посланный снаряд продырявил танк. Двигаясь по инерции, танк дополз до орудия и раздавил его вместе с раненым сержантом. Но не спасся и вражеский экипаж: он взорвался вместе с танком.
Услышав о подвиге артиллериста, дорого отдавшего свою жизнь, парторг рассказал о нем своей роте и призвал гвардейцев сражаться так же храбро, как и артиллеристы расчета гвардии сержанта Самойленко.
Несмотря на большие потери, враг продолжал атаковать наши позиции. Фашисты вплотную приблизились к первой траншее. Надо было что-то срочно предпринять. И, оставив за себя одного из сержантов, Серебрянников поспешил на левый фланг. Почти бегом приближаясь к ставшему опасным участку обороны, он увидел, что фашисты не только ворвались в траншею, но и подтягивают сюда силы, видимо, для закрепления успеха и дальнейшего наступления.
— Ворвались гады,— выдавил сквозь зубы парторг,— надо немедленно выбить их оттуда.
В сложной обстановке боя контратаку нужно совершать быстро, без особой подготовки, а зачастую приходится бросаться на врага сходу, чтобы не дать ему опомниться. Сумеешь увлечь за собой солдат, поднять их наперекор смерти и вместе дружно броситься на захватчиков — одержишь победу. Серебрянников не сомневался, что оставшиеся в строю коммунисты и все бойцы, как один, поднимутся за ним, пойдут даже на смерть. А как вот те, которые накануне прибыли в роту с пополнением? Правда, за два дня жесточайшего боя из них тоже никто не струсил, не покинул своего места, а грудью встретил небывалой силы удар врага. Значит, и дальше будут драться, пойдут.
Эти мысли тревожили Серебрянникова всего каких-то несколько секунд. Парторг выскочил из траншеи, приподнял над головой автомат и, крикнув: «За Родину, вперед!», бросился туда, где пытались закрепиться фашисты. Не оглядываясь, по раздавшемуся дружному «ура» он понял, что все бойцы, бывшие сзади него, устремились на врага. Гитлеровцы, видимо, не ждали столь дерзкой контратаки, замешкались, однако не струсили, а стремясь не подпустить к себе гвардейцев, открыли частый огонь из автоматов и винтовок. Но остановить это наших бойцов уже не могло. Они столкнулись с гитлеровцами, били их прикладами, штыками, расстреливали в упор из автоматов. Серебрянников лицом к лицу столкнулся с одним из фашистских вояк. Откормленный баварец ничуть не уступал ни ростом, ни силой уральцу. Но увидев его лицо, попятился и бросился бежать. Одним прыжком догнал парторг фашиста и с размаху ударил прикладом по голове. Гитлеровец даже не охнул. Еще пять фашистских солдат в этой рукопашной схватке уничтожил гвардии старший сержант. По нескольку фашистов уничтожили остальные гвардейцы. Храбро вели себя и новички. Контратака увенчалась успехом, положение было восстановлено, траншея очищена от врага.
В горячке боя парторг совсем не обратил внимания, как что-то стукнуло его в плечо, обожгло. Только теперь, когда солдаты начали закрепляться, Серебрянников понял, что он ранен. Пока ему делали перевязку, рукав гимнастерки намок, заалел.
— Вам надо быстрее в санроту,— сказал кто-то.
— Не до этого,— ответил парторг.— Скоро фашисты спохватятся. Тогда будет еще жарче. Удержимся, отобьем атаку, тогда и перевяжемся.
Парторг будто в воду глядел, предвидя новую атаку фашистов. Обозленные неудачей, они открыли по горстке храбрецов яростный артиллерийский огонь. Сразу же после артналета гитлеровская пехота снова атаковала роту. Вначале фашисты шли цепью, затем, по мере приближения, начали передвигаться перебежками и даже ползком, накапливаясь для броска в воронках от авиабомб и снарядов.
— Рус, сдавайся! — кричали фашисты.
— Ах ты, гад, еще предлагаешь сдаваться! Для чистокровных арийцев не жаль карманной артиллерии,— сказал парторг. К автоматным очередям, треску винтовок добавились разрывы десятков гранат, брошенных гвардейцами. Гитлеровцы не выдержали, попятились назад.
«Ну, а как же опять на фланге? Держатся ли соседи, не придется ли еще раз пойти им на выручку?» — подумал Серебрянников. Не случайно за них тревожился гвардии старший сержант. По приближающейся стрельбе он догадывался, что фашистской пехоте опять удалось потеснить соседа. Если оставить так, то гитлеровцы подбросят новые силы, закрепятся, тут же и начнут расширяться по сторонам, прорвутся вглубь обороны. Допустить этого нельзя. Надо немедленно отбросить фашистов. А Серебрянников второй раз уже ранен. Но его руки еще могут держать оружие, и есть воля вести за собой отважных гвардейцев. Он опять первым бросается в контратаку, и за ним неудержимо устремляются вперед солдаты. Действуя штыком, гранатой, прикладом, каждый из них уничтожает гитлеровцев.
— Эх, немного бы еще нам пополнения, ведь нас все меньше и меньше,— произнес кто-то из гвардейцев.
— Придет время — будет пополнение,— сказал Серебрянников,— а сейчас надо держаться своими силами. Но легко сказать — держаться. Фашисты наседают, рвутся вглубь. И пока у них имеется возможность, они будут продолжать атаки. Не успели очистить траншею слева, захваченную гитлеровцами, как они снова ворвались в расположение роты справа, берут в полукольцо траншею. Собрав последние силы, парторг вновь поднял отважных товарищей в контратаку и повел их на врага.
«Идут, все поднялись, значит, цели достигнем»,— подумал Серебрянников, но, сраженный третьей пулей, упал. Он тут же попытался приподняться, а сил нет. Земля будто валилась на бок, небо померкло, в глазах стало темно. Услышав, что крик «Ура» не утихает, парторг на миг приподнял голову и с радостью увидел бегущих на врага солдат своей роты. Их было немного, всего десятка два-три. Однако это была сила, сила неудержимая.И враг снова был отброшен.
...Гвардейцы прочно стояли на своих позициях. Силы отважных советских воинов утроились. Казалось, что курскую землю обагрила горячая кровь парторга и вселила в каждого воина богатырскую силу, решимость любой ценой одолеть врага.
Память о парторге Серебрянникове вдохновляла воинов нашего прославленного 25-го гвардейского стрелкового полка и в те дни, когда мы перешли в наступление, освобождали землю братской Украины, несли свободу порабощенным народам Европы.
Имя гвардии старшего сержанта Александра Георгиевича Серебрянникова, парторга роты, которому Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 августа 1943 года посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, навсегда вошло в боевую историю части».
|
